22 июня 1941 года распался советско-фашистский военный альянс.
72 года с тех пор прошло, а по сей день в тысячах отечественных источников на разные лады повторяется мантра про вероломное нападение. Вот ведь редиска: мы так Вам верили, товарищ Гитлер, а Вы нашу веру в грязь втоптали...
Судя по письму, которое фюрер отправил с фон Клейстом в Рим за день до нападения на СССР, у него к восточному партнёру были в точности такие же претензии.
После ликвидации Польши в Советской России проявляется последовательное направление, которое—умно и осторожно, но неуклонно — возвращается к старой большевистской тенденции расширения Советского государства... Русские имеют громадные силы — я велел генералу Йодлю передать Вашему атташе у нас, генералу Марасу, последнюю карту с обстановкой. Собственно, на наших границах находятся все наличные русские войска... Если обстоятельства вынудят меня бросить против Англии немецкую авиацию, возникнет опасность, что Россия со своей стороны начнет оказывать нажим на юге и севере, перед которым я буду вынужден молча отступать по той простой причине, что не буду располагать превосходством в воздухе.
Гитлер, очевидно, не читал Суворова, а Суворов не стал включать в свой «Ледокол» это письмо, потому что оно разрушительно для общего замысла книги. Тут отчётливо видно, что никакой стопроцентной уверенности в предстоящем июльском нападении Сталина у Гитлера не было. Но точно так же видно, что Гитлер действительно ждал от партнёра по пакту удара в спину. Не потому, что знал конкретные детали подобного плана, а просто ожидал, что апетит придёт к Сталину во время еды:
Ибо при столь гигантском сосредоточении сил с обеих сторон <...> существует возможность, что в какой-то момент пушки начнут сами стрелять. Мое отступление принесло бы нам тяжелую потерю престижа... Поэтому после долгих размышлений я пришел к выводу, что лучше разорвать эту петлю до того, как она будет затянута.
Конечно, побудительным мотивом нападения на СССР были не эти страхи, а общая геополитическая концепция нацистов, требовавшая для немцев Lebensraum к западу и востоку от германских границ. А ожидание вероломного нападения всего лишь предопределило сроки, в которые СССР из союзника Германии превратился в грозного противника. Если б Сталин за полтора года действия пакта Молотова-Риббентропа не успел присоединить к СССР территории Польши, Эстонии, Латвии, Литвы, Финляндии и Румынии — может, фюрер поменьше бы беспокоился, и напал бы позже. Но история, как известно, не знает сослагательного наклонения. И, если не принимать объяснений Суворова о подготовке наступательной операции, по-прежнему открытым остаётся вопрос: как могло нападение немцев застигнуть Сталина врасплох, при таком количестве разведданных о подготовке вторжения?
72 года с тех пор прошло, а по сей день в тысячах отечественных источников на разные лады повторяется мантра про вероломное нападение. Вот ведь редиска: мы так Вам верили, товарищ Гитлер, а Вы нашу веру в грязь втоптали...
Судя по письму, которое фюрер отправил с фон Клейстом в Рим за день до нападения на СССР, у него к восточному партнёру были в точности такие же претензии.
После ликвидации Польши в Советской России проявляется последовательное направление, которое—умно и осторожно, но неуклонно — возвращается к старой большевистской тенденции расширения Советского государства... Русские имеют громадные силы — я велел генералу Йодлю передать Вашему атташе у нас, генералу Марасу, последнюю карту с обстановкой. Собственно, на наших границах находятся все наличные русские войска... Если обстоятельства вынудят меня бросить против Англии немецкую авиацию, возникнет опасность, что Россия со своей стороны начнет оказывать нажим на юге и севере, перед которым я буду вынужден молча отступать по той простой причине, что не буду располагать превосходством в воздухе.
Гитлер, очевидно, не читал Суворова, а Суворов не стал включать в свой «Ледокол» это письмо, потому что оно разрушительно для общего замысла книги. Тут отчётливо видно, что никакой стопроцентной уверенности в предстоящем июльском нападении Сталина у Гитлера не было. Но точно так же видно, что Гитлер действительно ждал от партнёра по пакту удара в спину. Не потому, что знал конкретные детали подобного плана, а просто ожидал, что апетит придёт к Сталину во время еды:
Ибо при столь гигантском сосредоточении сил с обеих сторон <...> существует возможность, что в какой-то момент пушки начнут сами стрелять. Мое отступление принесло бы нам тяжелую потерю престижа... Поэтому после долгих размышлений я пришел к выводу, что лучше разорвать эту петлю до того, как она будет затянута.
Конечно, побудительным мотивом нападения на СССР были не эти страхи, а общая геополитическая концепция нацистов, требовавшая для немцев Lebensraum к западу и востоку от германских границ. А ожидание вероломного нападения всего лишь предопределило сроки, в которые СССР из союзника Германии превратился в грозного противника. Если б Сталин за полтора года действия пакта Молотова-Риббентропа не успел присоединить к СССР территории Польши, Эстонии, Латвии, Литвы, Финляндии и Румынии — может, фюрер поменьше бы беспокоился, и напал бы позже. Но история, как известно, не знает сослагательного наклонения. И, если не принимать объяснений Суворова о подготовке наступательной операции, по-прежнему открытым остаётся вопрос: как могло нападение немцев застигнуть Сталина врасплох, при таком количестве разведданных о подготовке вторжения?
if (jQuery.VK)jQuery.VK.addButton("vk_like_171062791",{"pageUrl":"dolboeb.livejournal.com/2531912.html","pageTitle":"Вероломное нападение: кто кого обманул","verb":"1","pageDescription":"22 июня 1941 года распался советско-фашистский военный альянс . 72 года с тех пор прошло, а по сей день в тысячах отечественных источников на разные лады повторяется…","type":"mini","pageImage":"ic.pics.livejournal.com/dolboeb/53631/625972/62..."});