На прошлой неделе, оказывается, вышел в прокат фильм Вырыпаева «Кислород», о котором я кратко, но с удовольствием, отписался ещё минувшей осенью. Фильм, напомню, мне очень понравился: я получил удовольствие от каждого клипа и от каждого кадра в нём.
А теперь посыпались рецензии в прессе и обсуждения во всяческих блогах-форумах, то нещадно ругательные, то экзальтированно-хвалебные... При этом все участники обсуждения пытаются так или иначе соотнестись со смыслом закадровых вырыпаевских текстов, оценить их глубокий смысл, согласиться или поспорить со звучащей с экрана проповедью, как будто бы речь не о десятке отлично снятых и смонтированных клипов, а по меньшей мере о Критике Чистого Разума. Аналогичная фигня в своё время случилась и с «Эйфорией» того же режиссёра: в остолбенительно красивом скринсейвере искали философских глубин, и сами себе испортили удовольствие от просмотра. Видимо, у вырыпаевских фильмов такая карма: для массового зрителя они слишком артхаусны, а немассовому позарез нужно проникнуть в режиссёрский замысел, в философию картины, в прямой смысл звучащей за кадром проповеди, и соотнести его с собственным мировоззрением. Даже умнейший Волобуев, избежавший такого соблазна, попрекнул режиссёра:
Его желание говорить про глобальные вещи на универсальном, ежу понятном языке, допустимо, наверное, обсуждать как интересную формальную задачу, но на практике оно превращает любое высказывание в энергичное мычание.
Ну да, совершенно верно, только в чём проблема-то? Закадровый рэп, стилизованный под глубокие размышления о жизни и смерти, безумной любви и жажде воздуха, о Красоте и Десяти Заповедях — он и не может ничем иным оказаться, кроме мычания. И прекрасно, что энергичного, под стать звучащей музыке и визуальному ряду клипов. Куда хуже было бы, если б там за кадром читали стихи Тарковского, Бродского, или Священное писание, и играли бы музыку Баха при оплывающих свечах.